В интервью интернет-магазину Tapking.ru лидер группы «Кирпичи» Василий Васин рассказал о том, считает ли себя музыкантом, помнит ли первые альбомы и почему не следит за тенденциями в искусстве

— На вашей странице ВКонтакте сказано, что вас вдохновляют длительные прогулки по Питеру. Как это происходит? Прогулялись по Дворцовой — пришли домой и написали новый текст?

— Я живу в самом центре, на Невском проспекте, и прогулка по городу для меня — ежедневная естественная вещь. У меня принципиально нет машины. Иногда я накручиваю километров по 20. И да, именно так: прогулялся по Обводному, пришел домой и написал стих.

— Как вы вообще пришли к такому необычному жанру? Все-таки рэп и рок — очень разные вещи. Никогда не было мыслей остановиться на чем-то одном?

— Мы начинали в середине девяностых. В то время смешать рок и рэп было идеей, которая витала в воздухе. Бери и делай. Это было, даже, я бы сказал, мейнстримом. Будучи очень уверенным в своем литературном даре, я тогда стал писать довольно длинные рифмованные тексты, но при этом был активным членом гранж-тусовки. Так что выбор именно такого жанра вполне естественен. Потом это уже стало как-то обрастать и колебаться: то больше рока, то больше рэпа.

— Какие-то конкретные имена в тот период вас вдохновляли?

— Urban Dance Squad — первое, что я услышал в этом жанре. Чуть позже появилась куча немецких групп: CPS, GunJah и прочие. Но вообще, конечно, я поклонник гранжа. Ноги всего современного рока растут оттуда.

 

— Давайте пару слов о вашем новом альбоме. Почему «Старческий маразм»? Это ирония над тем, что группе уже целых 25 лет, или причина в чем-то еще?

 

— Я хотел назвать альбом «Памятник Дружбе», поскольку там много фитов с друзьями (в записи приняли участие Илья Черт, Найк Борзов, Александр Ф. Скляр и др. — прим.), но остальные участники коллектива убедили меня применить план Б, «Старческий Маразм».

Название более яркое и очень подходит для этой музыки, в корне и идейно несовременной. Кроме того, под этой вывеской можно позволить себе вообще все, что угодно, что мы и сделали. Если честно, я даже не ожидал такой мощной отдачи на свое скромное творчество, не ожидал, что он всем так «зайдет».

 

— Да, фиты удивительные. Это именно к 25-летию фишка была или просто захотелось сотворчества?

 

— Альбом как-то сам оброс фитами, я даже не ожидал, что их столько получится. Сначала был Скляр и Найк, но потом я стал дальше приглашать друзей. Все, кроме Сергея Михалка, откликнулись, и всё выстроилось в какую-то даже драматическую канву. Получилось, что гости выступают в роли актеров. Особенно молодые рэперы, «Заточка» и Эрнесто, эти песни получились особенно хорошо. Некоторые песни я писал спецом под персонажа, так было с Иваном Туристом.

 

— Кстати, а как с годами менялся именно основной состав группы?

 

— Около пяти лет мы играли в две гитары с Иваном Людевигом, это были прекрасные времена. Также много экспериментировали с духовой секцией группы «Ленинград», за что им огромное спасибо, сыграли несколько значимых, слегка театральных концертов.

Сейчас активно используем клавиши и электронные звуки, так как Даниил Николаевич (Данила Смирнов — прим.) преподает электронные приборы в СПбГУП и является признанным модулярщиком. Иначе никак, ведь половина нашей музыки — сэмплированный олд-скульный хип-хоп.

 

— Есть ли из ваших творений какое-то одно самое важное для вас?

 

— Да, в данный момент это альбом «Старческий Маразм».

 

— То есть, каждое новое произведение автоматически становится любимым?

 

— Нет, почему, просто он очень удачно вышел. Старье я вообще слушать не могу, а некоторые свои альбомы я даже не помню.

 

— Мешает ли вам сочинять отсутствие музыкального образования?

 

— Порой из-за этого возникают незначительные сложности. Впрочем, на роль именно музыканта я никогда и не претендовал. Я занимаюсь таким смежным жанром, довольно прикладным. Когда меня представляют кому-то как музыканта, это немного коробит.

 

— Как вы в группе музыку придумываете, кстати? Вся музыкальная составляющая на вас, или у музыкантов есть определенная свобода действий?

 

— Все время по-разному, но на последнем альбоме было так: я сочинил все hardcore-вещи, вводную и выводную тему, прислал Дэннибою сэмплы для нескольких хип-хоп битов, еще для пары объяснил на словах, что нужно. Тексты все мои и тексты для гостей тоже мои, кроме рэперов. С удивлением для себя сейчас отмечаю, что почти весь альбом моего формального авторства. Но и джентльмены тоже внесли очень много. Кто я без них?

 

— Бывает такое, что участники группы какие-то моменты аранжировки в штыки воспринимают?

 

— Не бывает, поскольку аранжировки в основном на них, я тут всецело доверяю профессионалам. Вадик Нос и Данила, в отличие от меня, именно музыканты. Бывают, конечно, какие-то тёрочки творческие, но они незначительны. Кроме того, мы люди вежливые, воспитанные, дипломатичные и хорошо понимающие друг друга. Хотя иногда и может прозвучать: «Ну ты чмо...».

 

— Вы чем-то профессионально занимались до ухода в творческую деятельность?

 

— Мне повезло, я очень быстро и неожиданно оказался на профессиональной сцене. До этого проработал год ship-брокером, отслеживал теплоход «Смольнинский», пока его не отжали гангстеры. Это был 1994-й год.

 

— И мыслей уйти в другую профессию никогда не возникало?

 

— Пару-тройку лет назад я увлекался театром и даже участвовал в качестве актера в одной крупной постановке, но это увлечение прошло.

 

— Что за 25 лет поменялось в мире рэп-рока? Насколько изменились вкусы публики?

 

— Не знаю и знать ничего не желаю о рэпе, современной музыке и современной культуре в целом. Я давно уже живу в своем замкнутом, очень уютном культурном мирке. Лень вникать, а то, что проникает сквозь этот забор, выглядит как полный кал. Страшно вникать, да и не нужно это мне.

 

— А нужно ли музыканту гнаться за тенденциями?

 

— Я считаю, что любая музыка — это поп-музыка, поэтому всегда имею в виду людей. Но в то же время наше дело говорить, их — слушать.